Методы войны генерала Ермолова на Кавказе

Последние тридцать четыре года своей жизни славный боевой генерал, который ещё мог принести много пользы своей стране, провёл в отставке.

«Чечня – гнездо всех разбойников»

Когда Ермолова назначили наместником Кавказа, там разгоралось восстание против русского господства. Вскоре оно переросло в затяжную войну, длившуюся почти полвека – с 1817 по 1864 год. Ермолов был главнокомандующим русскими войсками первые десять лет этой войны.

Самым опасным врагом Ермолов считал чеченцев. Их усмирение Ермолов начал сразу по прибытии. Он узнал, что в его отсутствие чеченцы похитили начальника его собственного штаба – полковника Шевцова – и требуют за него большой денежный выкуп. В прежние времена, до Ермолова, похищения чеченцами русских вельмож и военачальников не были редкостью. Они всегда заканчивались уплатой чеченцам требуемого выкупа, что ещё больше разохочивало чеченцев к повторению подобных подвигов.

Ермолов, в противоположность своим предшественникам и большинству преемников, не стал церемониться. Он приказал казакам совершить налёт на ближайшие чеченские аулы и взять в заложники восемнадцать старейшин. Чеченцам было объявлено, что если Шевцов не будет отпущен в двадцать четыре часа без всякого выкупа, то все старейшины будут повешены в первый же час по истечении ультиматума. Результат: задолго до окончания назначенного срока Шевцов был отпущен на свободу.

Этот случай убедил Ермолова в действенности мер устрашения. Он сам разохотился настолько, что считал любые другие средства приведения кавказцев к покорности неэффективными.

Отставка

Новый император Николай Первый, узнав, что генерал Ермолов был близок ко многим арестованным участникам декабрьского мятежа 1825 года, приказал установить за ним негласный надзор. Царь больше всего опасался популярности Ермолова в Кавказской армии. А вдруг он, чего доброго, двинет эту армию, в которой его все боготворили как вождя, на Петербург?

В 1826 году Николай Первый отправил для присмотра за Ермоловым генерала Ивана Паскевича, которому всецело доверял и даже фамильярно называл его отцом-командиром. Паскевич составил рапорт, из которого следовало, что Ермолов:

— во-первых, морально разложил армию, не муштрует её;

— во-вторых, завёл себе гарем из туземных наложниц и сам морально разлагается;

— в-третьих, позволяет себе излишние жестокости в отношении коренного населения Кавказа, чем не привлекает их к русской власти, а ещё больше восстановляет против России.

Глядя из Петербурга, можно было и впрямь подумать, что Ермолов, сведя к минимуму регулярные строевые занятия, ослабил дисциплину в армии.

Что касается гарема, то это было истинной правдой.

А насчёт того, правда ли, что действия Ермолова больше оттолкнули народы Кавказа, чем способствовали их замирению, историки до сих пор не могу договориться.

Факт, однако, в том, что, после отставки Ермолова (его место в 1827 году занял Паскевич), война на Кавказе продлилась ещё 37 лет. Сколько бы она шла, если бы Ермолов продолжал командовать, неизвестно. Но главнокомандующих там пришлось менять ещё неоднократно.