Борзые - Враги Революции — LegendaPress

Борзые — Враги Революции

Сегодня никто не может отрицать того факта, что большевистский переворот 1917 г. и последующие три четверти века коммунистического тоталитаризма кардинальным образом изменили жизнь россиян. По коммунистическим рельсам в страшную пропасть скатилась страна, рухнули нравственные устои, разрушились многовековые традиции. Среди них и такая, как псовая охота. Это была не просто добыча дикого зверя, а целая отрасль российского животноводства, включавшая выведение рысистых лошадей, гончих и русских псовых борзых собак. При этом борзые, использовавшиеся вместо ружья, были ключевым элементом охоты.

Русская борзая

Многовековая селекция, осуществленная русским народом, завершилась в XIX в. окончательным формированием этой уникальной породы. Именно русские псовые борзые стали признанным во всем мире эталоном красоты и грации у животных, выведенных руками человека. Они стали самым быстроногим на Земле животным после гепарда.

Родиной борзых считается Аравия, откуда они попали в Древний Египет и Месопотамия.

В России борзые скакали в полях по русаку, они справлялись с волком и делали это даже в одиночку. Но только было все это до большевиков. Последние не только истребили целый вид домашних животных, но и переложили свои деяния на других.

Охота

Советская историческая наука, выполнявшая глобальные идеологические заказы и чуравшаяся «мелкотемья», темы утраты русских псовых борзых фактически не коснулась. Вместе с тем общая картина не столь далекого прошлого, воссоздававшаяся красками мифологизированных тонов, способствовала зарождению и сохранению, как в среде любителей собаководов, так и специалистов-кинологов, партийных баек.

Они сводятся к тому, что, мол, ликвидация помещичьего землевладения, эмиграция ведущих специалистов и собаководов, вывоз значительной части лучшего поголовья борзых интервентами и белогвардейцами за границу привели к катастрофической утрате племенного материала. Нередко к этому кое-кто добавляет еще и такую причину, как забитость русского мужика, который будто бы и покончил из-за своей безграмотности с остатками былого, в том числе и с российской гордостью — псовой борзой. И надо сказать, что за этими не столь безобидными мифами единичные факты были, но только не они предопределили плачевный конечный результат.

Ленин

Главная и решающая причина такой катастрофы заключалась в разработанной большевистскими вождями и проводимой их партией политике. Она включала в себя всеохватывающие разверстки, целенаправленный голод, инспирированное состояние войны не только с народом, но с природой и самим Богом. Рассмотрению отдельных моментов катастрофического влияния всех этих кампаний на православную духовность и нравственность русского народа, проявившуюся в отношении к «братьям нашим меньшим», посвящается данная статья.

При этом главное внимание уделяется первому коммунистическому вождю В.И. Ульянову по парткличке «Ленин», который еще в 1916 г. дал своим сторонникам страшное оружие в виде «гениальной» доктрины марксистского толка: «…И в мелких государствах без гражданской войны социализм не осуществится, и потому единственной (Выделено Лениным. – Авт.) программой интернациональной социал-демократии должно быть признание такой войны».

Владимир Ульянов-Ленин. Самая спорная личность в мировой истории.

Эта война, как только ленинцы захватили власть, действительно сразу же в России и началась. И не кончалась весь период их властвования в три четверти ХХ в. Она шла в кровавых столкновениях расслоенных большевизмом классов, наций и семейств, на фронтах сражений и восстановлений, в битвах за сталь и хлеб, в походах за знаниями и культштурмах, ударах по религии и кулаку, мобилизациях людских ресурсов и денежных средств, разгромах интеллигенции и «шпионских гнезд», и т.д. и т.п. И везде жертвы, и всюду искалеченные, и новых планов «громадье». Счет шел на миллионы. К 1959 г. страна не досчиталась 110,7 млн. человек.

Природа и большевики

Но еще есть и неизмеримые потери в природной среде. Ведь с природой, как писал в «Охотничьей газете» 5 февраля 1927 г. выдающийся русский писатель М.М. Пришвин, тоже воевали. Именно в бытность Ленина «первый кавалерист» С.М. Буденный принял шефство над краем Дубенских болот с центром в селе Константиново Владимирской губернии. До октября 1917 г. эти огромные пространства заповедных лесов арендовал состоятельный англичанин Мерилиз, который за охоту не стрелял больше 8-ми тетеревов, не жалел денег на охрану природы и в каждой деревне держал сторожа.

Дичь размножалась и кишела в тех местах. Это и привлекло к себе внимание новых правителей. Особенно полюбились эти угодья Ленину, имевшему склонность между грандиозных государственных дел развлечься охотой. Правда, использовал он в этих забавах не только ружьишко, но и револьвер. Старый егерь Алексей Михайлович Егоров, сопровождавший вождя, такого орудия охоты терпеть не мог, но вынужден был смиряться и подчиняться.

Ленин и охота

Он-то и поведал писателю о том, что в лесу, в дни ленинских охот, все было, как на войне. И кто дорожит собой — лучше туда не ходи: жертвы случались даже в рядах многочисленной свиты из охраны и прислуги. У правившей тогда коммунистической «элиты» после подобных выездов на природу многие воспоминания были связаны не с удачным выстрелом по утке или лисице, а о совершенно ином. В ходу преобладали байки о пострадавшем из своей среды: о том, кто лишился глаза на утиной охоте. Но с наибольшим наслаждением смаковался тот случай, когда после «меткого» партвыстрела одного из деятелей ленинской когорты местный крестьянин, хотя и не был завален вместо лося, но получил ранение такого характера, из-за чего детей у него больше уже рождаться не могло.

Охота стала излюбленным занятием высоких парчинов.

Истребление

При таком раскладе о природе можно сказать лишь одно: рушили, истребляли, уничтожали. Результаты такого хозяйствования были ужасные. Показав свою неспособность что-либо созидать в интересах народа, большевики возвели в основной постулат своей политики принцип экспроприаций, то есть грабежа. Поэтому уже к 1920 г. по всей стране были почти совершенно выбиты на мясо такие крупные животные, как лоси. Птицы и те стали покидать обычные для них места обитания.

Остались и плодились одни только волки, на которых охотиться очень трудно и невыгодно: волков не едят, да и шкура не столь драгоценна. Но была и еще одна причина, однажды услышанная автором этой статьи от одного из опытных охотников в Новоаннинском районе Волгоградской области: из встреч с волком и общения с коммунистами он вынес наблюдение, что они нутром своим близки, инстинкты у них общие.

И здесь точнее знатока природы вряд ли скажешь, если большевики зимой с 1920 на 1921 гг., сведя к критическому минимуму животных крупных, принялись и за таких совсем уж мелких зверьков, как зайцы. При этом, чтобы не давать кому-либо поблажки и показать твердость большевистской руки, кампанию начали с той губернии, уроженцем которой был сам пролетарский вождь.

Зайцы

Тогда, например, одному лишь Сенгилеевскому уезду Симбирской губернии, на три зимних месяца было разверстано сдать 15 тыс. (?!) тушек и столько же шкурок зайцев. Собрание председателей районных правлений волисполкомов уезда вынесло постановление, что разверстку на такое количество зайцев выполнить не представляется возможным по следующим причинам: 1) по малому количеству в уезде охотников; 2) по кратковременности охотничьего сезона; 3) из-за отсутствия в наличии зверей; 4) из-за отсутствия загонщиков для облавы.

В ответ на это в органе Симбирского губкома РКП(б) и губисполкома газете «Заря» 14 января 1921 г. было опубликовано постановление «Об охоте с борзыми собаками».

В нем для сведения населения губернии доводилось следующее решение партийных и советских органов: «…Вменить в обязанность всем гражданам, имеющих борзых собак, немедленно зарегистрировать их ввиду необходимости при облавных охотах и установить пояса расстояний от селений, где представляется производить охоту, уездными органами индивидуально разверстать количество отлавливаемых зверей». За уклонение от выполнения данного решения власти грозили отдачей под революционный суд.

Избавление от собак

А так как различного рода репрессии Советской власти все годы удавались лучше, то владельцы собак, в основном крестьяне, дабы не подвергать себя опасности, и стали избавляться от них. Вот это и было первым шагом к утрате русской псовой борзой.

Борзые стали врагами для большевиков.

Второй шаг на этом горьком пути для людей и собак так же предопределялся еще одной доктриной пролетарского вождя. Он еще в октябре 1917 г., давая утвердительный ответ на вопрос «Удержат ли большевики государственную власть?», исходил из того, что хлебная монополия, хлебная карточка и всеобщая трудовая повинность есть средство контроля и принуждения к труду посильнее законов Конвента и его гильотины. «Гильотина только запугивала, только сламывала активное сопротивление. Нам этого мало… Нам надо сломить и пассивное, несомненно, еще более опасное и вредное сопротивление. Нам надо не только сломить какое бы то ни было сопротивление.

Нам надо заставить работать в новых организационно-государственных рамках… Кто не работает, тот не должен есть, — писал он, — вот основное, первейшее и главное правило, которое могут ввести в жизнь и введут Советы рабочих депутатов, когда они станут властью». В логике со своими намерениями он конкретизировал сказанное еще одним дополнением. Оно заключалось в том, что «Советы введут рабочую книжку для богатых, а ЗАТЕМ (Все подчеркивания сделаны Лениным. – Авт.) с постепенностью для всего населения…; без этого они не могут получить хлебной карточки и продуктов продовольствия вообще».

X Партсъезд

Эти предначертания вождя, вознамерившегося не только заставить работать на Советскую власть униженного голодом человека, но и вообще делать все, что захотят коммунисты, отнюдь не были, как может показаться, политическим бредом, они являлись программой действий. Ее он начал опробовать еще с 1918 г., но с полным размахом идея о хлебе как инструменте власти, была испытана в 1921 г.

8 марта, в первый день работы X партсъезда, он, провозглашая переход от разверстки к продналогу, сказал: «Разумеется, мы знаем, что в обстановке, которая окружает нас, — это вещь очень трудно осуществимая. Площадь посева, урожайность, средства производства, все это сократилось, излишки стали, несомненно, меньше, и в очень многих случаях их вовсе нет.

С этими условиями надо считаться, как с фактом». И сразу дал свой рецепт: «Крестьянин должен несколько поголодать, чтобы тем самым избавить от полного голода фабрики и города. В общегосударственном масштабе, — это вещь вполне понятная, но чтобы ее понял распыленный, обнищавший крестьянин-хозяин, — на это мы не рассчитываем. И мы знаем, что без принуждения здесь не обойдешься, без принуждения, на которое разоренное крестьянство реагирует очень сильно ».

В.И.Ленин, Демьян Бедный и делегат от Украины Ф.Панфилов на VIII съезде РКП(б). Москва, 18-23 марта 1919 года

Голод

Вот так Лениным был выбран путь, поставлена задача: морить народ голодом и морить принудительно. И если что-либо созидательное, в интересах большинства населения, новая власть была не способна делать, то антинародное всегда не просто получалось, а по-большевистски перевыполнялось. Так случилось и в этот раз. Муки голода испытали и крестьяне, и пролетарии города, хотя ради спасения «гегемона революции» тот мор якобы и затевался.

По исчисленьям статистика П.Н. Попова, возглавлявшего ЦСУ РСФСР, население страны за 1921 — 1922 гг. сократилось на 5,2 млн. Это составило четверть от всех потерь, которые отдала Россия на коммунистический алтарь при «самом человечном человеке». Именно он еще весной 1918 г. на заседании ВЦИК провел параллель между собаками и людьми в словах: «…Околеют все с голоду, как собаки». И оказался провидцем.

Произошла страшная трагедия. И о спасении ли борзых собак можно было тогда думать, коли дело доходило до каннибализма среди людей. Отовсюду шли сообщения, вызывающие содрогание и сегодня: детдома переполнены, беспризорных детей негде помещать, есть случаи трупоедства, участились самоубийства, собак и кошек давно не осталось, в деревнях поедены кожи и овчины, растет проституция за куски хлеба, в местах близ рек население прорубает лед и достает коренья, многие умирают у прорубей, рыночные цены на ворону достигают 15 тыс. руб., а за воробья — 3 тыс., но и они перестали ловиться.

Память

Такое не забывается никогда. И народ это помнил, чему для нас ныне особенно важны свидетельства с родины Ульянова — пролетарского вождя, непосредственно ко всему случившемуся причастного. Свидетельствам тем верить можно вполне, ведь на том деле из бывшего архива Ульяновского обкома КПСС вплоть до 1992 г. стоял специальный штамп с надписью «В читальный зал не выдается. А на содержащихся в нем посланиях ответственного секретаря Симбирского (Ульяновского) губкома РКП(б) А. Попова в ЦК РКП(б) на имя секретаря Л.М. Кагановича стоит гриф «Совершенно секретно». Так тщательно скрывать имеет смысл только правду.

Следующий удар будет нанесен по лошадям.

В послании от 15 марта 1924 г. в разделе «Политическое состояние рабочих и крестьян» говорится: «Среди крестьянства смерть Ленина произвела довольно сильное впечатление. В кампанию для освещения крестьянам губернии жизни и значения В.И. Ленина было брошено около 200 человек. На собраниях, по докладам последних, можно было видеть плачущими женщин и мужчин, вместе с тем наблюдались и отрицательные (к Ленину) явления. Например, на вопрос лекторов, что Ленин сделал хорошего крестьянину? — чаще слышны были выкрики, что кроме плохого, ничего хорошего от вашего Ленина не было. Кричавших это, где возможно, теперь устанавливаем».

«Шайка Стеньки Разина»

О партии же большевиков в целом, как информируют источники того же происхождения, но уже из множества других дел, земляки Ильича отзывались как о «шайке Стеньки Разина».

В этом их суждения были идентичны с мнением подавляющей части землепашцев страны, что подтверждается данными по 28-ми губерниям из обзора информационного подотдела ЦК РКП(б) за март 1922 г., свидетельствующего о повсеместном тяготении членов партии к потребительскому коммунизму, а посему владеющих превосходно одним методом, остающимся с 1918 г., — методом обыска и реквизиций.

Коммунисты тащили все. И не только не останавливались перед горем всенародным, а наоборот — от беды шли к новой беде и, следуя указаниям своего кремлевского властителя, из трагедии извлекали выгоду. Только этим можно объяснить страшный смысл строго секретного письма Ленина в Политбюро ЦК РКП(б) от 19 марта 1922 г.: «Именно теперь и только теперь, когда в голодных местах едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы можем (и поэтому должны) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления».

И далее: «Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей. Без этого фонда никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности, …совершенно немыслимы».

Грабеж церкви

Так, в соответствии с ленинской логикой, и выходило, что разграбление церквей — одно из условий построения социализма. Большевикам хотелось растлить душу, парализовать волю народа и превратить его в безлико-безропотную люмпен-пролетарскую массу. И главным объектом таких вожделений стал российский крестьянин-землепашец. На всяческое принижение землепашца были направлены и многолетние псевдотеоретические потуги коммунистов. И это принижение человека от земли шло на фоне дифирамбов индустриальным пролетариям как самым сознательным, как самым и самым…

Только факты, в том числе из документов самих же коммунистов, говорят об ином. Например, материалы того же бывшего архива Ульяновского обкома КПСС свидетельствуют о том, что еще и через десять лет после октябрьского переворота 1917 г. на ткацких фабриках бывшей Симбирской губернии доля работников, связанных с сельским хозяйством, доходила от 40 до 50 %. В основном эта группа представляла собой наиболее квалифицированную и материально обеспеченную (большинство ткачи) часть рабочих, живущих в лучших жилищных условиях (свои дома), покупающих более качественную мануфактуру в кооперативных лавках.

Избавление от животных

Интересно, что и долю грамотных на фабриках, так же в 40 — 50 %, составляла та же самая категория трудящихся. При этом парадоксальным являлось то, что у таких рабочих, связанных с деревней, партийные функционеры тех лет серьезнейшим недостатком считали так называемую малограмотность политическую. Под ней подразумевалась слабая тяга к общественной жизни, нежелание вступать в партию, стремление после восьми часов работы сразу уйти домой и трудиться еще на своем участке. Иногда их упрекали и в дворянских привязанностях к охоте с русской псовой борзой.

О том, что такого рода забавы и увлечения были сопряжены с риском, говорит и еще один пример, почерпнутый уже из бывшего Центрального партийного архива Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. В обзоре губерний и областей за август — сентябрь 1922 г., скрепленном подписью заместителя заведующего орготделом ЦК РКП(б) А. Лепа, с сарказмом приводились сообщения из Пензенской губернии о приобретении деревенскими коммунистами рысаков и одобрялись решительные меры губкома партии по очистке своих рядов от членов и кандидатов РКП(б), хозяйственно обрастающих не только своими домами, но и живностью — лошадьми и собаками с дореволюционно-дворянскими корнями.

Культура

Вот так партия крепила псевдосоюз с крестьянством и «заботилась» о подъеме его культуры. Народу же нужна не забота, а свобода. Ведь именно в местах проживания свободолюбивых землепашцев-казаков еще в 1923 г. вновь возродилась тенденция к организации обществ любителей собаководства. Но произошло это только тогда, когда в декабре 1922 г. инсульт окончательно разбил пролетарского вождя. Когда же Ленина не стало, а его последователь-ученик И. Сталин схватился в борьбе за власть не на жизнь, а на смерть с Л. Троцким, только тогда 14 июля 1924 г. смогло зарегистрировать свой устав и начать работу первое в стране Донское общество поощрения и развития кровного собаководства.

Ренессанс в собаководстве

Тот год, проходивший под знаком исключительного роста интереса к чистокровным охотничьим собакам, сопровождался выводками, выставками и полевыми испытаниями не только в крупных центрах, но и даже в самых мелких уездных городках. «Еще один год, — писал известный специалист А. Рази, — и мы подойдем к рекорду Англии — 100 выставок в год».

Уже в следующем 1925 г. Всеохотсоюзом был проведен всесоюзный съезд кинологов, наметивший основные пути возрождения русского собаководства. В частности, съезд утвердил стандарты русских и англо-русских гончих, правила полевых испытаний легавых собак. Они, претерпев незначительные изменения, действуют и поныне.

Лошадь и собаки. Главные враги революции.

Но этот своеобразный ренессанс в собаководстве как начался, так и закончился. В том же 1925 г. на местные коммунистические ячейки было возложена невиданная доселе партийная работа: рассматривать заявления всех без исключения граждан о вступлении в союз охотников, куда путь без партийной рекомендации был теперь закрыт.

Откат

В фондах бывшего архива Волгоградского обкома КПСС, обращаясь к протоколам царицынских (сталинградских) деревенских партсобраний, находим: «Ячейка препятствий на право ношения охотничьего ружья не имеет». Или, что встречается чаще: «В просимом отказать, по причине ненадежности”. Можно лишь догадываться, о какой ненадежности идет речь. Но при этом надо знать, что сами коммунисты имели тогда исключительно самим себе данное право на владение оружием не охотничьим, а боевым.

Тем самым, которое пошло в ход, когда грянул год сталинского «великого перелома», претворявшего в жизнь ленинскую задумку по раскрестьяниванию страны и превращению землепашца в колхозно-совхозного батрака.

Эпизод

Вот лишь один из эпизодов этой народной трагедии. Он изложен в совершенно секретном постановлении ЦКК ВКП(б) и коллегии НК РКИ СССР от 9 апреля 1932 г. «О положении в колхозе хутора Морозовки ЦЧО». Этим партийно-государственным решением кремлевские вожаки лишь слегка пожурили партвожаков Скороднянского района, когда они не для создания колхоза, а для его сохранения весной 1932 г. послали против работавших в поле колхозников вооруженный партотряд в 42 человека. И проверенные партийцы свое дело сделали: требуя выдачи подстрекателей роспуска социалистической артели, они прямо там, тяжело ранив одного и показательно расстреляв другого колхозника, своего добились — выискали целую группу «подкулачников» для этапирования в Сибирь.

Молох

Таким был страшный молох сплошной коллективизации, который сгубил не только новые десятки миллионов людей, но и уничтожил 26,6 млн. голов крупного рогатого скота, 17,7 млн. лошадей вместе с еще большей массой свиней, коз и овец. При этом коммунистический террор был абсолютно одинаков даже по форме казни, что к человеку, что и ко всякой живности иной. О чем вожаки с партбилетами в карманах, ни сколько не смущаясь, сами и докладывали.

Например, 24 января 1933 г. секретарь Балашовского РК ВКП(б) некто Сороков так информировал пленум Нижне-Волжского крайкома партии о подготовке к весеннему севу: «У нас имеется всего живого тягла 4 800 единиц. Из них 1 800 лошадей больных и истощенных, которых мы понемногу расстреливаем». Другой докладчик, М. Бурмистенко, партвожак Калмыцкой автономии, с революционным пафосом сообщил, что «областной комитет поставил задачу, не дожидаясь чистки, освободиться от народа, вредительская работа которого особенно ярко выявилась в осеннюю посевную кампанию и хлебозаготовки».

На таком фоне судьба русских псовых борзых собак есть всего лишь штрих в картине трагедии невиданного масштаба.

Читайте дальше Боги и Фараоны. Древний Египет

Читайте дальше История на Кухне. Пицца

Читайте дальше Индия и Касты

Комментарии к статье (2)

Добавить комментарий

Top.Mail.Ru