Чужой среди своих. Трагическая судьба Юрия Богатырева

Многим современникам он казался настоящим баловнем судьбы, но лишь когда актера не стало, вскрылись трагические подробности его жизни.

Тонкий и ранимый, он с детства тянулся к прекрасному, но по воле отца в 10 лет оказался в военном училище, откуда вернулся надломленным изгоем. Большую часть жизни Богатырев ощущал себя «чужим среди своих», как герой прославившего его фильма: женщины его любили, но ни с одной из них он так и не обрел счастья, в его доме постоянно собирались шумные компании, но настоящих друзей рядом не было – все больше собутыльники и завистники, которым не давала покоя его слава. Зрители обожали Богатырева, режиссеры едва не дрались за возможность пригласить его в свой фильм, но ни всенародное признание, ни мимолетные увлечения, ни успех не спасли его от пучины депрессии.

О том, как Юрий Богатырев чуть не разбился насмерть во время съемок, почему о его таинственной жене долгое время не знали даже близкие родственники и что погубило этого яркого актера, чья жизнь оборвалась на 42-м году жизни – читайте в нашем материале.

Лунатик в мамином халате

Сегодня Юрию Богатыреву могло бы исполниться 75 лет. Он родился 2 марта 1947 года в Риге, в семье офицера военно-морского флота. Юра был поздним и долгожданным ребенком, поэтому родители в нем души не чаяли и умилялись тому, каким чутким и ранимым растет их малыш. А Юра и вправду не был похож на других мальчишек: дружил в основном с девочками, играл с ними в дочки-матери и шил платья для кукол. У него даже был собственный кукольный театр, и по выходным юный режиссер (по совместительству – актер и костюмер) устраивал представления для семьи и соседей. За это сверстники дали ему обидное прозвище – «девчоночник». Но Юра не таил обид: он был тихим, скромным и совершенно беззлобным ребенком.

Его «необычность» проявлялась даже во сне – в детстве Юра страдал лунатизмом. Часто по ночам в доме Богатыревых можно было наблюдать такую картину: маленький мальчик прохаживается по комнатам в длинном шелковом халате и шляпке с пером и вуалью (все это Юра одалживал у мамы). Вальяжно, почти по-барски побродив в таком виде по квартире, Юра разоблачался, вешал халат и шляпу на место и как ни в чем не бывало возвращался в кровать. И все это – не приходя в сознание. Но родителей его поведение не пугало, а, скорее, забавляло. «И ведь как аккуратно! – восторгалась мать будущего актера, Татьяна Васильевна, вспоминая ночные прогулки сына. – Кочерга стояла рядом и не падала! Мы в таких случаях никогда его не будили…»

С возрастом лунатизм прошел, а тяга ко всему женскому, утонченному – осталась. Юра проявлял талант к рисованию, и в шесть лет пошел в художественную школу. Это было уже в Москве, куда семья перебралась благодаря отцу: в 1953 году Георгия Андриановича – флагманского штурмана бригады подводных лодок ВМФ СССР – перевели на службу в столицу. Богатырев-старший, несомненно, любил сына и восхищался его талантами, артистизмом. И все же, как истинный офицер, он мечтал вырастить из Юрия настоящего мужчину. И, как большинству военных, ему казалось, что лучше всего с этим справится армия.

Так в 10 лет хрупкий, домашний Юрочка оказался в Нахимовском училище. Надо ли говорить, что там он сразу почувствовал себя чужаком. Среди курсантов преобладали бойкие, задиристые ребята, и мягкотелый Богатырев быстро превратился в мальчика для битья. Юра по своему обыкновению на обидчиков не жаловался, а потому защитить его было некому. О том, что сына в училище травят, родители узнали только спустя несколько месяцев, зимой, когда Юра появился на улице без верхней одежды – ее украли. После этого мальчика наконец забрали из училища и перевели в обычную школу. Там Богатырев продолжил заниматься живописью, в чем его активно поддерживал педагог по рисованию – Владимир Тарасов.

От кукольного театра до «Современника» и МХАТа

Когда настало время выбирать профессию, Юрий долго не колебался. В 16 лет он поступил в художественно-промышленное училище имени Михаила Калинина на коврово-ткацкое отделение. Однако уже на втором году учебы Богатырева захлестнуло новое увлечение. А виной всему – случай. Летом 1965 года Юрию предложили подработать на археологических раскопках, проходивших в живописном уголке Подмосковья. Вместе с сокурсниками он делал зарисовки находок, сделанных учеными, и таким образом оттачивал свое мастерство. археологических находок.

Там же неподалеку отдыхали актеры детского кукольного театра «Глобус». Богатырев быстро с ними подружился и вскоре присоединился к студии. Он участвовал в репетициях коллектива, играл во многих постановках, одну из них даже показали по телевидению. Руководитель театра Владимир Штейн одним из первых разглядел в рослом, неуклюжем увальне-Богатыреве искру актерского дара. Несмотря на то, что Юрий живо интересовался куклами и занимался с усердием, Штейн понимал: этот юноша не станет кукольником, ему уготовано нечто большее. Поэтому он всерьез взялся за его обучение: занимался с ним декламацией, учил, как правильно двигаться на сцене.

Во многом благодаря Штейну Богатырев смог подготовиться к экзаменам и поступить в Щукинское училище, в мастерскую Юрия Васильевича Катина-Ярцева. На одном курсе с ним учились Константин Райкин, Наталья Гундарева, Наталья Варлей. Последняя очень тепло вспоминала свою первую встречу с Богатыревым:

«Он стоял в окружении абитуриентов, и все, конечно, были суетливы, волновались, а Юрочка был такой красивый, спокойный. Мы все в него сразу влюбились. А затем он стал центром, осью земной и на занятиях, и на переменах. Он был замечательный рассказчик. Очень остроумный, со своеобразным мягким юмором. К тому же с прекрасным голосом и слухом, замечательно играл на фортепьяно».

В «Щуке» Богатырев действительно стал всеобщим любимцем. Если в детстве дворовые мальчишки дразнили его «девчоночником», то теперь уже повзрослевшего Юру ласково называли «пельменем», «бело-розовым» (сравнивая с зефиром). И он, как и прежде, ни капли не обижался.

В 1971 году, сразу после окончания учебы, Богатырева пригласили в труппу театра «Современник». Худрука Галину Борисовну Волчек актер поистине обожал – настолько, что каждое утро собственноручно мыл ее машину. Многие считали Богатырева подхалимом, и мало кто подозревал, что он искренне, с присущими ему детской наивностью и бескорыстием, боготворил свою наставницу.

Поначалу в «Современнике», как и всем новичкам, Богатыреву доставались второстепенные роли. Среди них – Янус в постановке Галины Волчек «Свой остров», Священник в спектакле Александра Алова и Владимира Наумова «Тоот, другие и майор», Карандашов в работе Валерия Фокина «Валентин и Валентина». Чуть позже ему стали доверять роли покрупнее: Богатырев сыграл в спектаклях «Вечно живые» по пьесе В. Розова, «Вишневый сад» А. Чехова и «Двенадцатая ночь» У. Шекспира. Также он играл в постановках Георгия Товстоногова, Олега Ефремова и других именитых режиссеров. В общей сложности на его счету в «Современнике» – более 15 спектаклей.

В 1977 году Ефремов переманил Богатырева во МХАТ. Главные роли посыпались на него одна за другой: Дмитрий Фурманов в «Мятеже», Алексей в спектакле «Дни Турбиных», Клеант в «Тартюфе», Виктор Каренин в «Живом трупе» (Виктор Каренин), Борис Тригорин в «Чайке». Но настоящая известность пришла к нему именно как к киноактеру.

Отважный Шилов, скользкий Штольц и подлец-Ромашов

Дверь в мир кино для Богатырева открыл Никита Михалков, с которым они познакомились во время учебы в «Щуке». Увидев Богатырева в одном из студенческих спектаклей, Никита Сергеевич пригласил его сняться в своей дипломной работе – «Спокойный день в конце войны». А четыре года спустя на экраны вышел фильм «Свой среди чужих, чужой среди своих», где Богатырев сыграл чекиста Егора Шилова. Эта роль прославила его на всю страну и сделала кумиром советской молодежи.

Действительно, персонаж Богатырева в этой картине Михалкова – настоящий эталон мужественности. Но немногие зрители догадывались, как мало исполнитель главной роли походил на своего героя в жизни. Для того чтобы вжиться в образ отважного бойца Красной армии, Богатыреву пришлось сильно похудеть (он несколько месяцев питался капустными котлетами), научиться ездить верхом, а главное – драться, чего Юрий совершенно не умел. И тем не менее все трюки в фильме он выполнил без каскадера, а на лошади скакал так лихо и уверенно, что даже местные джигиты (съемки проходили в Чечне и Азербайджане) выражали свое восхищение.

Но однажды усердие актера чуть не стоило ему жизни. Так, в одном из эпизодов его герой и персонаж Константина Райкина (татарин Каюм) начинают драться и падают с обрыва в бурную горную реку. Оба актера совершили прыжок без всякой страховки, и их едва не унесло течением. Эпизод сняли с одного дубля, и в финальный монтаж вошел тот самый момент, где актеры тонут по-настоящему. Кроме того, Богатырев и Райкин рисковали разбиться: высота скалы составляла 19 метров, а река оказалась довольно мелкой – вопреки расчетам, до дна было всего полтора метра. К счастью, оба артиста уцелели.

Впоследствии Юрий Богатырев еще не раз сотрудничал с Михалковым. Он называл режиссера своим «крестным отцом» в кино, а Михалков в свою очередь считал актера своим счастливым талисманом. После роли Шилова карьера Богатырева пошла в гору. Одной из знаковых работ актера стало участие в фильме «Два капитана», где он сыграл главного антагониста – Михаила Ромашова. Этот образ стал полной противоположностью благородного Шилова, но Богатырев блестяще справился с задачей: его Ромашов – по-настоящему неприятный, отталкивающий, в каждой его черточке, в каждом жесте сквозит что-то мерзкое и подлое. Богатырев в этой роли оказался настолько убедительным, что многие зрители еще долго воспринимали его исключительно как отрицательного персонажа.

В 1979 году он вновь снялся у Михалкова – на этот раз в фильме «Несколько дней из жизни И. И. Обломова», где сыграл Штольца. Хотя сам Богатырев много лет мечтал сыграть Обломова – да и его складу характера этот образ очень подходил. Также в его актерской копилке – роли в фильмах «Неоконченная пьеса для механического пианино» (1977), «Объяснение в любви» (тот же год), Родня (1981), «Мертвые души» (1984), «Презумпция невиновности» (1988) и многих других. Его партнерами по съемочной площадке были ярчайшие звезды советского кино: Олег Табаков, Наталья Гундарева, Светлана Крючкова, Нонна Мордюкова и др.

В 1986 году Никита Михалков пригласил Богатырева на роль предводителя дворянства в свой проект «Очи черные», который снимал совместно с итальянцами. В основу фильма легли несколько рассказов А. П. Чехова, в том числе знаменитая «Дама с собачкой». На съемках этой картины у Богатырева появилась возможность поработать с Марчелло Мастроянни, Иннокентием Смоктуновским, Еленой Сафоновой. Тогда он еще не знал, что этот фильм – их последнее с Михалковым «детище».

Нетрадиционная любовь и фиктивная жена

Вокруг Юрия Богатырева постоянно вились красивые женщины, и со многими его связывали теплые, нежные отношения. Но всегда – лишь платонические. Кроме невинного, почти рыцарского поклонения, актер ничего предложить не мог. И это тяготило не только девушек, которые без памяти в него влюблялись, но и самого Богатырева.

Свою тягу к мужчинам он, думается, осознал еще в молодости, но окончательно признал этот свой «грех», уже будучи зрелым. Необходимость постоянно скрывать свою истинную сущность, притворяться, увиливать – все это разрушало его на протяжении многих лет, усугубляя зародившееся еще в детстве ощущение, что он – не такой, как все.

«Юра очень страдал из-за того, что он не такой, как все, – вспоминал его друг и коллега Александр Адабашьян. – Пил, совершая в пьяном виде всякие глупости, от которых потом безумно страдал и которых очень стыдился. Это добавляло ему еще как бы дополнительный комплекс вины».

Тяга к спиртному окончательно надломила актера. Пить он начал после того как в 1976-м году пришел во МХАТ. Для Богатырева это было исполнением давней мечты, и он очень хотел влиться в новый коллектив. Многие актеры не прочь были опрокинуть рюмашку после спектакля, и когда Юрия звали присоединиться, отказаться он просто не мог – для него, наивного большого ребенка, это значило проявить неуважение. А главное – вновь отбиться от «своих». Этот страх руководил им до последних дней жизни, и псевдодрузья (а вернее сказать, собутыльники) ловко им пользовались.

Пьянки начинались за кулисами, а продолжались уже в квартире у Богатырева, которую он получил в 1981 году вместе со званием Заслуженного артиста РСФСР. В этом пьяном угаре актеру, пусть и ненадолго, но становилось легче. Он был душой компании, все вокруг его обожали, хвалили – казалось, что любили. На деле – просто использовали. У Богатырева вечно просили денег взаймы, и он никогда не отказывал, был готов снять с себя последнюю рубашку.

Желание помочь ближнему достигало в нем каких-то небывалых высот. Ради этого он оказался готов даже связать себя узами брака – хоть и был он фиктивным. Лишь после смерти актера его близкие и коллеги с удивлением узнали, что у Богатырева была жена – актриса Надежда Серая. Они познакомились, когда Юрий Георгиевич еще жил в общежитии. Узнав о том, что Надежда недавно разошлась с мужем и их с дочкой теперь могут выселить, Богатырев незамедлительно предложил расписаться. О свадьбе они решили никому не рассказывать. В итоге Надежда смогла остаться в Москве, а у Богатырева появился железный аргумент для отказа, когда очередная молодая актриса начинала «подбивать клинья» – мол, извините, занят!

Хотя на самом деле между супругами никогда ничего не было: они ни одной ночи не провели вместе под одной крышей. И все же впоследствии Надежда признавалась: Юрия она по-своему любила. «Да, мы действительно никогда не вели общего хозяйства, не жили в одной квартире. Но как бы то ни было, могу с полной уверенностью сказать, что Богатырев имел дело с хорошей женщиной, – говорила актриса. – После смерти Юры я ни на что не претендовала, ни разу не воспользовалась его именем и отказалась от доли в наследстве в пользу его мамы. Не знаю, как он меня, а я его любила. Это была, как я ее называю, «дружба-любовь». Совсем как у Шекспира: она его за муки полюбила, а он ее за состраданье к ним».

Роковой укол в сердце

После выхода фильма «Очи черные» актер решил закатить дома шумную вечеринку – «обмыть» долларовый гонорар (ведь картина была наполовину импортной). Вечером 1 февраля 1989 года его квартира наполнилась людьми: играла музыка, вино лились рекой. Но искренней радости не было. Незадолго до прихода гостей Богатырев позвонил Ие Саввиной, которая была одной из его ближайших подруг. Спустя годы она с горечью вспоминала тот растревоживший ее звонок. Богатырев позвонил и стал осыпать Саввину комплиментами, повторяя, какая она замечательная.

«Юра, ты ставишь меня в неловкое положение», – смутилась актриса. А в ответ услышала: «Роднуся, считай, что я с тобой прощаюсь». Богатырев как будто предчувствовал, что это их последний разговор.

Ночью, в разгаре попойки Юрию стало плохо с сердцем. Скорая приехала быстро, но спасти актера не удалось. Фельдшер вколол ему препарат, но вкупе с алкоголем и антидепрессантами, которые Богатырев принял накануне, он оказался смертельным ядом. Сердце актера не выдержало.

Юрия Богатырева не стало 2 февраля 1989 года. Он всего месяц не дожил до своего 42-летия. Переводчица Кларисса Столярова, с которой Богатырев познакомился во МХАТе и много лет дружил, с болью в сердце рассказывала о том, как провожали любимого актера: «Помню отпевание в церкви, ему укутали ноги шелковым халатом Обломова. Он очень хотел сыграть эту роль. Моя дочь сшила этот халат буквально за пару часов. А сын написал стихи и положил ему в гроб. Так мы Юру проводили».

В день похорон в филиале музея Ермоловой состоялось открытие первой персональной выставки Юрия Богатырева. Он до конца жизни не забрасывал живопись, продолжал писать картины, и очень ждал дня, когда сможет показать их миру. Говорят, выставка имела большой успех – увы, автор о нем уже не узнал.